Концентрация ресурсов в военном производстве привела к тому, что гражданский сектор экономики балансирует между стагнацией и спадом. Промышленность в сентябре с исключением сезонного и календарного фактора не смогла вырасти к августу, а по итогам квартала производство символически снизилось (-0,1%). При этом отрасли, связанные с ВПК, стремительно растут, а остальные, соответственно, снижаются. Основной спад происходит в добывающих отраслях (прежде всего из-за сделки ОПЕК+), но другие гражданские отрасли тоже страдают.
Ключевые драйверы роста в сентябре – производство готовых металлических изделий (+10,3% за месяц), электроники (8,3%), машин и оборудования (11,8%) и прочих транспортных средств (9,3%), перечисляют аналитики Райффайзенбанка, а «большинство других основных позиций, входящих в промышленность, проседали или показывали гораздо более сдержанную позитивную динамику (0,5-3% месяц-к-месяцу)». Производство военной продукции продолжает расти, но с мая не может компенсировать спад в отраслях, ориентированных на «гражданский спрос», в результате чего общее промышленное производство стагнирует, говорил экономист по России и СНГ Bloomberg Economics Александр Исаков.
С учетом того, что расходы на оборону в 2025 г. значительно увеличены – с 10,8 трлн руб. (5,5% ВВП) до 13,5 триллионов (6,3% ВВП), нет сомнений, что зафиксированный в сентябре взлет производства ВПК, продолжится, уверены аналитики MMI, но при исчерпании ресурсов (загрузка мощностей близка к максимуму, а кадровый резерв – к минимуму) такой рост возможен лишь за счет перетока (прежде всего, персонала) из прочих отраслей в ВПК. «Многие из отраслей без господдержки будут сокращать выпуск», – заключают они.
Это уже происходит. «В последние месяцы наблюдались разнонаправленные тенденции. В сегментах с высокой долей госзаказа продолжился активный рост производства, тогда как в других отраслях выпуск незначительно снизился», – констатирует Волго-вятское ГУ ЦБ в обзоре региональной экономики. Драйвером промышленности по-прежнему является обработка, однако ее динамичный рост теперь сосредоточен только в машиностроении, то есть преимущественно в ОПК, а в остальных отраслях динамика выпуска уже довольно скромная, отмечает аналитик Промсвязьбанка Денис Попов. «Экономический рост продолжает фрагментироваться и сосредотачиваться в узких, приоритетных отраслях, что ставит под сомнение его устойчивость и долгосрочность», – заключает он.
Этому будет способствовать и жесткая денежно-кредитная политика, которая упрощает перемещение ресурсов в приоритетные отрасли, добавляют аналитики MMI: «Бурное кредитование ВПК, низко чувствительного к ставке, делает дороже кредит для прочих. Всех желающих в таких же объемах кредитовать невозможно, поэтому высокая ставка будет отсекать менее эффективных, перераспределяя их ресурсы в пользу приоритетных предприятий. Как бы ни хотелось представителям отраслей без господдержки иметь низкую ставку, обеспечить это невозможно. Ибо на всех не хватит».
Доступность кредитов для бизнеса в сентябре упала и была хуже лишь однажды, в марте 2022 г., стоимость пассивов для крупных банков выросла, снижается и их готовность кредитовать в рыночном сегменте, пишет экономист Дмитрий Полевой. Аналитики Банка Финляндии отмечают ухудшение условий для рыночных инвестиций и ждут, что дальше будет еще хуже: «Только инвестиции в отрасли, непосредственно связанные с войной, будут поддерживаться на высоком уровне». Основатель сети DNS Дмитрий Алексеев говорил о «неожиданном и странном» состоянии экономики, когда сложно придумать бизнес, который конкурировал бы по доходности с депозитом. По оценке бывшего замминистра финансов Сергея Алексашенко, с 2023 г. вклад роста производства вооружений в ВВП превышает объявленный Росстатом рост всей экономики, то есть «гражданский сектор российской экономики медленно скукоживается».
Председатель ЦБ Эльвира Набиуллина на вопрос, не приведет ли все это к рецессии, ответила лишь, что «рецессия – это в целом по экономике», и такого ЦБ не ждет, но говорить об отдельных секторах не стала.
