Иван Сафронов отбывает 22 года за «госизмену». В письме на волю, размещенном в «Телеграме», он назвал обмен заключенными между Кремлем и Западом «позитивным моментом», хотя «событие 1 августа» его «и не коснулось». И впрямь — не коснулось.
Свободны наконец
В тот же день «Новая газета» публикует письмо нобелевского лауреата Дмитрия Муратова главе Международного Красного креста Мирьяне Сполярич-Эггер с просьбой вмешаться в судьбу Алексея Горинова, осужденного на 7 лет за «фейки» о ВС РФ. «У него нет матраса и одеяла, горячей воды и исправного туалета, книг, писем и звонков. Из-за полной изоляции он забывает слова». И если дадут новый срок, то «до конца, конечно, не доживет». Муратов просит помочь избавить от пыток Горинова. Которого, как и Сафронова, не обменяли.
Как и сотни других политзаключенных.
14 августа Владимира Кара-Мурзы принял президент Байден: «Чтобы, — сообщает Белый дом, — отпраздновать его возвращение в Америку после двух с половиной лет несправедливого заключения…» Это, пожалуй, высший уровень, на котором когда-либо был принят враг Кремля. И знак того, как Запад относится к стремлению сменить авторитарный курс.
За день до того The Washington Post разместила беседу Кара-Мурзы с сотрудником газеты Дэвидом Шипли. А «Голос Америки» — ее изложение на русском языке.
Говоря о задачах оппозиции, лауреат Пулитцеровской премии заявил, что «единая, свободная и мирная Европа возможна только если ее частью станет мирная и демократическая Россия. <…> Это — дорожная карта, которую нам нужно начать чертить». И призвал «свободный, цивилизованный мир при переходе от диктатуры к демократии в России», включить ее «в основанный на праве мировой порядок, в большую Европу, которую мы хотим видеть».
Меж тем, обмененный Илья Яшин 12 августа сказал Дудю, что роль лидера оппозиции ему «тесновата». Он хочет «представлять свое поколение», а не только «оппозиционную часть общества». Ну что ж, Яшин родился в 1983-м. И мог бы представлять поколение тридцатипяти-сорокапятилетних. При этом, по словам МО РФ, средний возраст мобилизованных на СВО — как раз тридцать пять. Готов Илья говорить от их имени? А они — готовы к этому? Или он имеет в виду не возраст, а поколение новых деятельностей? Этот подход знаком. Но — каких именно видов?
9 августа Андрей Пивоваров рассказал «Настоящему времени», что верит: можно найти способ извне побудить людей, «не подвергая себя существенному риску, аккумулировать силы в большое действие — создание фронта в России». В его «голове сложился план действий» и он намерен его предложить.
Ясно, что обменянные борцы с режимом, знающие цвет, вкус и запах тюрьмы, не говорят о своих планах подробней. Тем более, что Дмитрий Медведев грозит им и корит за то, что они «с пеной у рта, высунув язык, рвалась к власти» и «искренне, до дрожи ненавидя свою Родину, пытались изничтожить идеологические устои общества». Плюс — советует помнить о бренности существования… Будто его существование не бренно, он, высунув язык не держится за власть, а в России есть еще какие-то устои кроме насилия, терпения и подчинения.
Срока огромные
Впрочем, быть может, обобщение опасно? Да, порой кажется, что умело применяемая властью комбинация промывания мозгов и насилия, парализовала волю к развитию. Но не все в России готовы безропотно терпеть и подчиняться власти.
«Государство проявляет свою террористическую сущность… Мы видим, как вся внешняя и внутренняя политика [сводится] к конвейеру убийств и запугивания. В то время как оправдание мною терроризма доказывают фейковые свидетели, на федеральных каналах звучат призывы к массовым убийствам несогласных с политикойгосударства. Даже в заключении отважные люди сопротивляются…» — это фрагмент речи левого либертария Азата Мифтахова в суде в Екатеринбурге 28 марта.
С ним поступили бесчеловечно — после 6 лет заключения вновь задержали вышедшего на волю математика через несколько минут после встречи с близкими… И вот, выступая на очередном суде, он заявляет: «Даже в нынешние темные времена мы видим людей, которые находят в себе смелость противостоять террору… Рискуя не только свободой, но и жизнью, …они пробуждают совесть нашего общества, дефицит которой мы так остро сейчас ощущаем, а их стойкость до самого конца становится примером для всех нас».
Да, и впрямь — совесть общества нынче в дефиците. А равнодушие, страх и жестокость — наоборот. Вспомним «дела» и лютые приговоры либертарным активистам. «Дело „Сети“» — в 2017 году в Пензе арестовали шесть человек. Их били и пытали электротоком, заставляя дать показания о создании террористической группы.
Пошли аресты и в других городах. Приговоры: Илья Шакурский — 16 лет; Андрей Чернов — 14 лет; Михаил Кульков — 10 лет; Василий Кусков — 9 лет… Диапазон сроков — от пяти с половиной до 16 лет. Известны и иные процессы против левых либертариев — дело Antifa United, Красноярское, Челябинское, Читиниское, Тюменское дела. Множество преследований антивоенных активистов, разделявших лево-либертарные взгляды.
Подробности — на сайте «Автоном» в рубрике «Заключенные в Росси» раздела «Черный крест».
После протестов 2010–2011 годов сроки отбывал ряд либертариев-участников тех событий. А в ходе народного движения против диктатуры в Беларуси приговорены к 20 годам Игорь Олиневич, Дмитрий Дубовский, Дмитрий Резанович и Сергей Романов — одни из многих либертариев, выступавющих против режима Лукашенко, которых он держит в тюрьмах.
Либертарный протест
Термин «либертарий», обозначает личность, требующую свободы и безвластия человека над человеком в социальной структуре. Его предложил французский поэт и писатель Жозеф Дежак в письме Пьеру-Жозефу Прудону — основателю (наряду с Михаилом Бакуниным) движения и философии анархизма. Слово вошло в оборот. Если кратко — либертарии отвергают институты государственной власти (authority). Или признают ее крайне ограниченные функции как регулятора, в то время как жизнь общества и хозяйство организуют гражданское самоуправление и трудовые коллективы, действующие на основе солидарности.
Либертарии сознательно выступают против любых форм авторитаризма, произвола, государственного насилия, экономического принуждения и отчуждения, ограничения прав и свобод, в том числе — женщин и меньшинств. Вследствие этого, они последовательно отрицают и «левые» тоталитарные режимы, и буржуазные диктатуры.
Известны масштабные либертарные проекты — от Парижской коммуны до «Махновщины», от свободного эгалитарного общества в Каталонии в годы гражданской войны в Испании, до существующего ныне автономистского курдского сообщества в Рожаве, успешно противостоящего ИГИЛ и Асаду. Либертарные группы разных идейных оттенков есть во многих странах, включая Россию, действуя в пространстве от борьбы с агрессией до прав животных. Вызывая настороженную опаску либералов и лютую враждебность полицейских государств.
Неразменные
Опаска и враждебность понятны. В статье во «Взгляде» «военный эксперт» Евгений Крутиков, подкованный по части спецслужб, пишет, что в РФ «работа долго велась по анархистам… так как основа их идеологии — насилие и экстремизм». И впрямь, в глазах охранителей-государственников самозащита от произвола, стремление к освобождению от тотального контроля, подавления свобод, угнетения женщин, эксплуатации людей и природы, бесчинств неонацистов — экстремизм. Но ведь в их глазах оправдание и пропаганда террора — это и спектакль «Финист ясный сокол», и пост или коммент в соцсетях против репрессий и войны.
Но если либеральные противники агрессии, диктатуры и подавления свобод могут надеяться на защиту нобелевских лауреатов, на помощь Красного Креста, Human Rights Watch, Amnesty International, Freedom House, Международной организации труда и других, а также властей традиционных демократий, то либертарных противников того же самого они обходят стороной. Видимо, по той же причине, по какой с ними особо жестоко «работают» полиции Белоруссии, Ирана, Китая, Турции, России и т. п.
Предрассудок — страшная сила. Полицейский девиз «их идеология — насилие и экстремизм», и созданный за много лет образ опасного либертария-подпольщика-нигилиста с «бонбой, левольвертом и кынжалом» (по словам пугливого героя рассказа Лескова), мешает видеть за жуткой личиной — узников совести и политзаключенных, не ждущих обменов, зная о страхе тех, кто их проводит. Но если цивилизованные общества отвергают множество старых фобий, что мешает им отвергнуть и эту?
Ведь именно либертарии, пожалуй, отважней многих действуют ради создания общества, способного открыть людям возможность свободно говорить и бороться за их идеи, ценности и цели.
