Выборы в Госдуму – уже в будущем году, и, похоже, привычная лево-правая идеологическая шкала «перераспределительная справедливость vs равные экономические свободы» к тому времени устареет. Средний класс в России сокращается, борьба с бедностью стала основным национальным проектом власти еще до коронавирусного кризиса, а общество накрывает хорошо знакомая Западу волна «нового популизма» – и это склонит все основные партии на федеральных выборах к перераспределительной повестке. Даже ведущие либеральные экономисты всерьез говорят о безусловном базовом доходе или повышении налогов на сверхвысокие доходы, да и власть уже искривляет плоскую шкалу НДФЛ. Антикоррупционная повестка Алексея Навального и внесистемной оппозиции тоже отсылает во многом к перераспределительным идеям.
Зато в политику явно возвращается привычный по концу 1990-х – началу 2000-х годов раскол «центр – регионы». Точнее, противопоставление партиям, олицетворяющим собой федеральную политику (прежде всего, «Единой России»), тех кандидатов, которые отстаивают перед Москвой региональные и местные интересы.
Защита местных интересов – движущая сила конфликтов в регионах
Еще осенью 2018 г., когда Кремлю потребовалось спасать ситуацию в Приморском крае, кандидату власти на повторных выборах пришлось вести кампанию в антимосковском ключе. Первопричину событий в Хабаровском крае многие эксперты тоже видят в недовольстве Москвой и федеральной политикой в отношении Дальнего Востока, а непосредственный повод для протестов – в попытке жителей защитить свой местный выбор. К хабаровским протестам вовсю присматривается политически активное население: по данным ФОМа, дело Фургала и протесты в крае оставались для россиян «событием недели» на протяжении всего месяца (но теперь их затмила Белоруссия).
Местный технократ, глава Якутии – еще одного региона, где на федеральных кампаниях выражено протестное голосование, – эмоционально критикует спущенный из столицы план Минтранса по созданию единой дальневосточной авиакомпании. В Архангельской области почти прошел казалось бы надежно закрытый муниципальный фильтр кандидат коалиции «Стоп-Шиес», родившейся на протесте против московских мусорных планов. А в соседней Коми «отфильтрованный» с выборов коммунист начал кампанию лозунгом «Налоги в республику – хватит кормить Москву!».
И даже уголовное дело по дадинской статье против московского муниципального депутата Юлии Галяминой – первое по новому закону о «криминальном фильтре» для выборов – по-своему показательно. В отличие от более известных федеральных оппозиционеров, мало внимания уделяющих низовой повестке, отсекаемая от выборов первой Галямина – последовательный борец за реальное местное самоуправление и представительство местных интересов в большой политике.
Инерционный ответ Кремля
Сдерживать политический запрос на регионализацию власть пока пытается прежними методами, хотя меняется сама реальность.
Хабаровские события не вынудили Кремль пересмотреть подходы к кадровой политике в регионах. Наоборот, новый врио Михаил Дегтярёв вполне им соответствует – это выдвиженец от Москвы, а не снизу, он не связан с регионом и местными элитными группами, зато прошел федеральные губернаторские курсы. В целом из 56 новых губернаторов от Кремля в 2017–2020 годах не менее 40 вовсе не имели отношения к региону назначения либо были местными лишь номинально, по факту рождения, но в стороне от внутрирегиональных процессов.
Сейчас на губернаторских выборах запрос на регионализацию нивелируют технологическими методами, сводя к минимуму пространство для реальной конкуренции. Забыты разговоры о смягчении муниципального фильтра. ЛДПР и «Справедливая Россия» этим летом в подавляющем большинстве случаев сами не стали выдвигать серьезных оппонентов назначенцам от Москвы. А отсев неудобных коммунистов оказался наибольшим за все годы: из 16 кандидатов КПРФ фильтр не прошли сразу пять. В основном это региональные предприниматели, которые могли бы оседлать повестку местного патриотизма и аккумулировать под нее поддержку части элит (как в 2018 г. получилось у ранее неприметного бизнесмена Андрея Ищенко в Приморье).
Об усилении внимания к проблемам регионов заявила «Единая Россия», несколько новых губернаторов возглавили ее отделения, а правительство приняло спецпрограммы поддержки 10 наиболее отстающих регионов России. Однако после пенсионной реформы «Единая Россия» остается в восприятии избирателей проводником федеральных инициатив и «партией начальников». И новые губернаторы «от Москвы», возглавив списки «Единой России» на выборах в Госдуму, в одночасье не превратятся для населения в выразителей местных интересов перед Москвой – наоборот, это закрепит образ «Единой России» как партии федерального центра.
Почему привычные технологии могут не сработать на выборах в Госдуму
Важный имиджевый ресурс губернаторов «от Москвы» на их личных выборах – способность привлечь в регион федеральные деньги. Вот и в Хабаровском крае в качестве первой помощи новому врио правительство России сходу пообещало дополнительно 1,3 млрд руб., и это только начало. А врио губернатора Иркутской области – самой сложной точки на карте выборов-2020 для назначенцев «от Москвы» – пробил через Владимира Путина сразу несколько многомиллиардных просьб для региона.
Но на выборах в Госдуму повторно продать избирателю лоббистские успехи новых губернаторов будет сложно. Какое отношение к приведенным в регион федеральным проектам будут иметь депутаты «Единой России», если с этим эффективно справляются новые губернаторы?
Да и при всем перераспределительном характере системы межбюджетных отношений кризис сокращает возможности Москвы подпитывать выборы 2021 г. вливаниями денег в проблемные регионы. Достаточно сказать, что Минфин, готовя оптимизационный проект нового бюджета, даже отказывается от грантов успешным регионам за выполнение KPI – одного из ключевых параметров оценки губернаторов Кремлем. Если центр не будет готов залить деньгами социальное недовольство, то на политический выбор сильнее повлияет уже ценностный мотив – тот самый фактор местного патриотизма и идентичности.
В отличие от губернаторских выборов, на выборах в Госдуму у Кремля не будет и технологического фильтра против выдвижения в округах неудобных, «антимосковских» кандидатов. Система допуска партий без подписей на думские выборы достаточно демократична. Уже сейчас такое право есть у 13 партий, не все из которых во времена, когда снижается рейтинг «Единой России», готовы будут согласовывать каждого одномандатника с Кремлем. В сентябре к ним, вероятно, добавятся еще 2-3 новые кремлевские партии, которые через год тоже почувствуют близость депутатских мандатов. Поэтому сжимаемая Кремлем пружина ущемления местных интересов в публичной политике может в 2021 г. распрямиться в думских округах сложных регионов.
К тому же, если ранее для амбициозных местных элитариев приоритетным было выдвижение именно от «Единой России», то к 2021 г. заметно снизится и привлекательность ее бренда, и потенциал передачи личного рейтинга Владимира Путина ее кандидатам. В прошлую федеральную кампанию «Единая Россия» вступала с рейтингом выше 50%, а спонтанное (когда социологи задают открытый вопрос) доверие Владимиру Путину превышало 60%. Сейчас рейтинги «Единой России» упали до 30–32%, а в открытых вопросах что ВЦИОМа, что «Левада-центра» Владимира Путина как политика, которому доверяют, по своей инициативе называет менее 30% респондентов.
Чью сторону в конфликте «центр – регионы» примет новая Конституция
Словно предвидя сложности на выборах, Кремль уже ввел в Конституцию механизмы управления нежелательными последствиями электорального запроса на регионализацию.
Норма, разрешающая президенту в порядке превентивного контроля отправлять в Конституционный суд на проверку новые региональные законы еще до их подписания губернаторами, дополнит всегда существовавший механизм постконтроля, при котором Конституционный суд мог признать неконституционными вступившие в силу региональные законы и постановления.
Но обжалование действующего закона занимает время. А вот новый механизм гипотетически мог бы пригодиться уже в хабаровском кризисе, дойди до стадии утверждения краевой Думой, где большинство у ЛДПР, инициатива депутатов о «цензе оседлости» для губернаторов. Идея «ценза оседлости» в корне противоречит нынешней кадровой политике Москвы в отношении губернаторского корпуса!
Другая конституционная новинка – выделение «федеральных территорий», вероятно, под прямым управлением из Москвы. Политически это позволит центру не ставить судьбу инфраструктурных проектов национального масштаба в зависимость от исхода выборов в конкретном регионе. Контуры будущего закона «О федеральных территориях» пока не ясны, остается гадать – идет ли речь о зонах с особым геополитическим значением, ценными запасами, заповедными землями? Либо же изменение статуса затронет «корпоративные» территории (вроде Норильска), районы со столичными функциями, специальные точки экономического роста?
Возможно, Кремль и вовсе отложит этот законопроект. В разгар кампании выборов в Госдуму в каких-то регионах в идее с федеральными территориями могут увидеть новые признаки посягательства центра на местные интересы и ресурсы – и оппозиция получит еще один повод разыграть карту «защиты от Москвы».
Приземление местного самоуправления или местные интересы в большой политике
Важная поправка к Конституции в обсуждаемом контексте – это изменение основ системы местного самоуправления. Из Конституции исчезли прямые нормы, гарантировавшие поселенческий уровень самоуправления. А общий тренд муниципальной реформы заключается в поэтапном упразднении низовых поселений в пользу городских или муниципальных округов – которые по территории, бюджетам и масштабу решаемых задач уже ближе к уровню госвласти, чем местное самоуправление.
Также теперь закреплена де-юре, прямо в Конституции, привычная в последние годы ситуация, при которой самоуправления в областных центрах в прежних формах становилось все меньше, а губернаторы все сильнее влияли на формирование муниципальных органов. Да и в градостроительном законодательстве серьезной ревизии подвергаются механизмы публичных слушаний и согласования проектов с населением.
Так что вполне может статься, что на запрос жителей городов о политическом представительстве их местных интересов власть ответит, наоборот, «приземлением» самоуправления до микроуровня – через расширение «инициативного бюджетирования» и самообложения на локальные проекты, развитие территориального общественного самоуправления в границах кварталов, «электронную демократию» по местечковым вопросам.
Такое несовпадение векторов устремлений активных горожан и федеральной власти тоже усилит на выборах раскол «центр – местные интересы», породив новых политических лидеров из числа вчерашних местных активистов.
